ПОИСК Статьи Рисунки Таблицы За рубежом из "Николай Николаивич Бекетов - выдающийся русский физико-химик и металург" Но когда кафедра химии Харьковского университета была занята Николаем Николаевичем Бекетовым, положение коренным образом изменилось. [c.43] Начав с 1855 года свою профессорскую деятельность в Харьковском университете, Н. Н. Бекетов вскоре же высоко поднял в нем преподавание химии. [c.43] Химическая лаборатория университета была приведена в надлежащее состояние и постепенно стала выполнять свое назначение — служить для практических занятий студентов, подготовки лекционных опытов и для проведения экспериментальной части научных работ. [c.43] ЛОВ при устранении влияния кислорода и углекислоты воздуха . Эта работа была удостоена золотой медали. [c.44] Бородин, П. П. Алексеев, А. Н. Меншуткин и другие. Но эти ученые ехали за границу отнюдь не как ученики. Наоборот, они высоко держали знамя отечественной науки, каждый из них нес свои идеи, имел свои оригинальные исследования, которые достойно представляли русскую химическую науку за рубежом. [c.44] Бутлеров, например, поехал за границу с представлениями о химическом строении веществ более передовыми, чем те, которые господствовали среди европейских ученых. Великий русский химик Д. И. Менделеев, приехавший в Гейдельберг с намерением работать в лаборатории Бунзена, быстро увидел, что в этой лаборатории ему учиться нечему. Поэтому здесь же в Гейдельберге он создал собственную домашнюю лабораторию, в которой исследовал капиллярные явления. [c.44] В одном из своих писем из Гейдельберга Д. И. Менделеев по этому поводу писал Я увидел, что ничего-то мне там необходимого нет в этой лаборатории, даже весы и те куды как плоховаты, а главное нет чистого покойного уголка, где можно было бы заниматься такими деликатными опытами, как капиллярные... Все интересы этой лаборатории увы, самые школьные масса работающих — начинающие. Я и решился все устроить у себя дома . [c.44] Совершенно самостоятельна и оригинальна была работа за границей и А. П. Бородина, хотя она и проводилась в лаборатории Эрленмейера. [c.44] В 1858—1859 годах Н. Н. Бекетов также был командирован во Францию, Англию и Германию, как официально указывалось, для усовершенствования в химии . Однако во время поездки за границу Н. Н. Бекетов фактически продолжал свои научные работы, начатые им еще в России. [c.47] Представление о пребывании Н. Н. Бекетова за границей дают его письма, которые являются своеобразным отчетом ученого Совету Харьковского университета. [c.47] Бекетов, — я отправился за границу в начале июля. Имея в виду, что осталось только несколько недель до окончания летнего семестра, после которого ученые в Германии имеют обыкновение делать разные поездки, я решился, чтобы застать их во время их занятий и преподавания, посетить по возможности в короткое время наибольшее число университетов и, составив таким образом себе некоторое понятие об их факультетах, выбрать один из них для более продолжительного пребывания. [c.47] Велера я познакомился с профессором органической химии Ламприхом и был на лекции у обоих чтение Велера отличается необыкновенной простотой и ясностью, хотя в то же время оно очень элементарно профессор Матчерлих придерживается своего руководства, составленного по системе французского ученого Жерара... [c.48] Пробыв несколько дней в Геттингене, я отправился в Гиссен, где профессор Копп, издатель известного годового отчета об успехах химии и физики, принял меня очень радушно, почти как старого знакомого семестр кончался, лекций химии уже не было, однако, я успел еще побывать на лекции практической кристаллографии Коппа. Лаборатория здесь довольно удобная, но теперь уже, конечно, более всего интересна для всякого химика как историческое воспоминание о трудах Либиха и его школы теперь здесь профессором химии Вилль, занимающийся преимущественно аналитической химией. [c.48] Из Гиссена я отправился в Гейдельберг, лекций уже не было, однако, я еще застал профессора Бунзена, к которому у меня были рекомендательные письма от нашего молодого ученого Шишкова и от проф. Коппа и который встретил меня как нельзя более любезно. Лаборатория Бунзена... организована... для занятия 50 учеников. В Гейдельберге я познакомился еще с молодым профессором органической химии Кекуле, который, имея уже некоторое понятие обо мне по напечатанному мной мемуару, так как занимался тем же вопросом, встретил меня как товарища. [c.48] И осмотрел его лабораторию, составляющую по своему устройству совершенный контраст с гейдельбергской. [c.49] Из Женевы, сделав переходы в Савойскую и Центральную Швейцарию, я возвратился к 13 (1) сентября в Германию в Карлсруэ, где тотчас же и записался сочленом собрания натуралистов. [c.49] Собрание химиков было в нынешнем году особенно многочисленно, все германские знаменитости, кроме Матчерлн-ха, приехали на ученое празднество. [c.49] На заседание химической секции явилось более 200 чел., некоторые чтения и опыты были довольно интересны, ученых споров, впрочем, не было и не могло быть при таком множестве участников в такое короткое время вообще я должен сказать, что эти собрания устроены более для встречи старых знакомых товарищей и публичного сочувствия к науке, нежели для ученых сообщений... [c.49] Из Карлсруэ я возвратился в Гейдельберг, чтоб заниматься в лаборатории Бунзена . [c.49] В это самое время я занимался в лаборатории исследованиями другого рода, хотя и имел целью изучение тех же основных явлений, а именно восстанавливающее действие цинка при высокой температуре результаты этой моей работы, заключающейся в выделении посредством цинка кристаллического кремния и отчасти бора, были уже сообщены мною химическому обществу, в журнале которого они и напечатаны. [c.50] Вернуться к основной статье